"В какой-то момент я начал думать, почему мы так устроены. Почему мы, почему лично я так мучительно хочу, чтобы здесь все было хорошо, почему я так волнуюсь, когда здесь происходят нехорошие вещи, и так радуюсь хорошему, почему же для меня так важно, чтобы у этой страны, которая все время живет в переходном времени, которую всегда шатает из одного состояния в другое, наконец все получилось..."
"...А мы стали какой-то странной державой, где сохранились все признаки монгольского ханства, но при этом с парламентом, с демократией, с газетами, где вчера все осуждают Чингиз-хана, сегодня восхваляют Чингиз-хана, но ситуация от этого не меняется, потому что Чингиз-хан по-прежнему в центре внимания и от него по-прежнему решительно все зависит.""...Когда ты берешь свою записную книжку и смотришь: этот умер, этот уехал, этот ушел в бизнес, этот полез в политику, думаешь: пустяки, а оказывается - не пустяки. Ну, потеряли миллион человек интеллигенции. Другая не народилась - вот тебе и все. Вот тебе и трагедия. Я сейчас встречаю разных людей, своих коллег, товарищей. Никто со мной про искусство не говорит. Про что я кино снимаю - никто меня не спрашивает. Только про деньги. Сколько достал, сколько не достал. Мы как народные трибуны, как глашатаи задушевного русского народа, отвергнуты на фиг этим народом, который скоро обратно выберет большевиков и успокоится.
Да и потом как-то глупо получилось с тем, за что мы так долго боролись... Я уже с трудом, но вполне отчетливо вспоминаю, что мы боролись совсем не за то, что сейчас происходит... Вот едет на "мерседесе" стоимостью 100 000 долларов молодой человек 23 лет - и вот он проехал от Московского вокзала до Каменноостровского на скорости 200 км/час, и на этом одном его проезде демократическое движение в стране потеряло 25 000 голосов. Потому что... Как-то они на Западе по-другому ездят: ну, маленькая машина, ну, большая машина - уважают и ту, и другую.
Во всем мире политика - дело гадкое. Туда не надо лезть, надо быть от них всех подальше. Лучше в сторонке, в сторонке. Мы и они - это никогда не смыкается. Гибель кино, гибель искусства в стране, то, что ничего не написано хорошего в последние годы,- все это только от того, что интеллигенция перестала быть оппозицией. Художественная интеллигенция обязана быть оппозиционной режиму".
Алексей Герман "Что сказал табачник с Табачной улицы" Сеанс/Амфора, СПб, 2006
